Вам помочь или не мешать?
Вот в 1571 году после разгрома русских войск под Москвой к Грозному прибыли гонцы от крымского хана и потребовали у него дань. Грозный же
"нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью, и бояря, и послом отказал:
"Видишь же меня, в чем я? Тка-де меня царь [т.е. крымский хан] зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожег, дати мне нечего царю!"
В 1574 году Иван Васильевич "произволил" и посадил царем на Москве Симеона Бекбулатовича и царским венцом его венчал, а сам назвался Иваном Московским и вышел из Кремля, жил на Петровке. Весь свой чин царский отдал Симеону, а сам "ездил просто", как боярин, в оглоблях, и как приедет к царю Симеону, осаживается от царева места далеко, вместе с боярами.
30 октября 1575 года он пишет униженную челобитную:
"Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всея Руси Иванец Васильев со своими детишками с Иванцом и с Федорцом, челом бьют..."
Он употребляет здесь все уничижительные самоназвания и выражения, принятые в челобитных царю:
"А показал бы ты, государь, милость..."
"Окажи милость, государь, пожалуй нас!"
Употребляются все соответствующие уменьшительные слова: "вотчинишки", "поместьишки", "хлебишко", "деньжонки", "рухлядишко" и т.д., но главным содержанием челобитной служит "просьба" Иванца о разрешении ему "перебрать людишек". [Т.е. совершить массовые казни.]
Такие вот шутки были у него!
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".
"нарядился в сермягу, бусырь да в шубу боранью, и бояря, и послом отказал:
"Видишь же меня, в чем я? Тка-де меня царь [т.е. крымский хан] зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожег, дати мне нечего царю!"
В 1574 году Иван Васильевич "произволил" и посадил царем на Москве Симеона Бекбулатовича и царским венцом его венчал, а сам назвался Иваном Московским и вышел из Кремля, жил на Петровке. Весь свой чин царский отдал Симеону, а сам "ездил просто", как боярин, в оглоблях, и как приедет к царю Симеону, осаживается от царева места далеко, вместе с боярами.
30 октября 1575 года он пишет униженную челобитную:
"Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всея Руси Иванец Васильев со своими детишками с Иванцом и с Федорцом, челом бьют..."
Он употребляет здесь все уничижительные самоназвания и выражения, принятые в челобитных царю:
"А показал бы ты, государь, милость..."
"Окажи милость, государь, пожалуй нас!"
Употребляются все соответствующие уменьшительные слова: "вотчинишки", "поместьишки", "хлебишко", "деньжонки", "рухлядишко" и т.д., но главным содержанием челобитной служит "просьба" Иванца о разрешении ему "перебрать людишек". [Т.е. совершить массовые казни.]
Такие вот шутки были у него!
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".
Никита Казаринов Голохватов постригся с сыном в монахи и принял схиму ("ангельский чин"). Это его не спасло. Грозный его казнил, а Андрею Курбскому сказал при этом:
"Он... ангел: подобает ему на небо взлетети".